Ремонт мобильных телефонов: взгляд изнутри

Года два назад у меня случилась неприятность с iPhone 3GS. Он очень основательно приложился об пол, и хотя внешних повреждений не наблюдалось, на экране вместо привычных иконок появилась какая-то разноцветная белиберда. Дальше все было просто: запрос в поисковике «ремонт iPhone» с последующим выбором самого выгодного и географически удобного предложения. Так мы и познакомились с Александром, владельцем небольшого сервисного центра в центре Москвы. Во время ремонта, занявшего минут двадцать, мы разговорились, нашли общих знакомых, и время от времени я стал заходить регулярно. Иногда — что-то починить из своего мобильного зоопарка, а иногда показать какую-нибудь новинку. И вот однажды появилось ощущение, что разговоры о мобильниках и их ремонте могут оказаться интересными не только мне. После чего мы сели рядом с включенным диктофоном и проговорили несколько часов подряд. Первую часть расшифровки нашей беседы я и предлагаю вам сегодня.

Александр

Кстати, некоторой неожиданностью для меня стал возраст собеседника — оказалось, что ему всего двадцать лет. Сейчас Александр учится в Московском энергетическом институте, а перед этим получил средне-специальное образование по специальности «ЭВМ, вычислительные машины, комплексы, системы и сети» в Московском государственном колледже информационных технологий. С этим и был связан мой первый вопрос.

Сергей Вильянов: То, что ты из школы пошел не в ВУЗ, а в колледж, было осознанным решением, или просто с институтом не сложилось?

Александр: Абсолютно осознанным. Я с 12 лет начал очень плотно интересоваться устройством компьютеров. Время для экспериментов тогда было очень благодатное — чего стоили хотя бы Athlon’ы, у которых можно было увеличить множитель и поднять напряжение парой штрихов простым карандашом. Мой первый собственный компьютер работал на классическом Pentium’е, однако материнская плата там стояла довольно хитрая, поддерживающая одновременно Socket 7 и Slot 1. Благодаря этому я, разобравшись как там все устроено, смог его существенно проапгрейдить и через пару лет продать однокласснику. Именно эти деньги и составили мой стартовый капитал — около 4 500 рублей плюс какие-то небольшие личные сбережения. На дворе стоял 2005 год, мне было 14 лет. Поступая в колледж, я очень надеялся получить еще больше знаний о компьютерах и их ремонте, параллельно используя их на практике. Так вот если с практикой все шло неплохо и я прилично для своих лет зарабатывал, помогая людям с ремонтом и сборкой компьютеров, то колледж, честно говоря, разочаровал. Тому, что казалось нужным мне самому, там практически не учили, и в итоге до многих вещей все равно доходил сам, своей головой.

И вот на первом курсе колледжа, когда мне было 15 лет, случилось важное событие — я купил свой первый программатор для мобильных телефонов, Tornado UFS-3. Тогда — в 2005-2006 годах — мобильники окончательно «пошли в массы» и царил бум кастомизации. Люди, порой не очень подкованные технически, сидели в форумах, качали разные прошивки и патчи и, увлекшись, нередко превращали телефоны в «кирпичи». И вот тут-то без программатора было не обойтись. Стоил он $200, что было для меня довольно ощутимой инвестицией. Замечу, что на трату пошел не только ради жажды нажиться на чужих проблемах (хотя, не скрою, окупился программатор многократно), а еще и из любопытства. Разобраться в новой области — это всегда очень здорово.

Тот самый первый программатор. После нескольких ремонтов он еще в строю

У нас была таганская районная сеть — CPMS.ru, и я начал потихоньку давать там объявления о прошивке телефонов. Тогда одна итерация стоила от 150 до 300 рублей, и, в общем, это были хорошие деньги (сейчас, к слову, за прошивку берут около тысячи). Нельзя сказать, что приходило очень много людей, но поток постоянный был, и некоторые заказчики того периода обращаются до сих пор. А первый крупный заказ мне организовал в 2006 году старший брат. Дело в том, что ему очень хотелось аппарат Nokia8910i — тот самый знаменитый «выезжающий» слайдер в титановом корпусе. Проблема в том, что к тому времени их уже сняли с производства и купить новый экземпляр было практически невозможно. Так вот брат познакомился с человеком, обнаружившим серьезные запасы 8910i где-то в Великобритании. Тот возил их по несколько экземпляров и продавал в России. Однако если проблему с локализацией клавиатуры он решать научился (путем гравировки), то с русской прошивкой были определенные трудности. Брат купил такой аппарат, я его тут же прошил, и результат был продемонстрирован продавцу: мол, если надо — обращайся. Тот решил не искать добра от добра и все привезенные 8910i, около 1000 экземпляров, отдавал на доработку мне. Языковой пакет для этой модели весил, смешно вспомнить, около килобайта, и процедура прошивки занимала ровно 20 секунд, не считая извлечение из коробки и упаковку обратно. За раз мне обычно привозили 30-40 аппаратов, на них уходило примерно полчаса, и даже с учетом «оптовой скидки» до 70 рублей за прошивку одного экземпляра на круг выходило неплохо.

Современный рабочий стол моего собеседника

Все хорошее, к сожалению, заканчивается, и после того, как все 8910-е были локализованы, некоторое время у меня не было постоянного потока заказов. Но примерно через год тот же продавец вернулся снова — наступило время первых «айфонов», для которых поголовно требовались unlock, jailbreak и локализация. Некоторое время я был его постоянным помощником, а потом перешел в легендарную компанию GPDA, которая первой в Москве стала исправлять не только программные, но и аппаратные проблемы «айфонов». Честно говоря, о работе там я к тому моменту мечтал уже довольно давно, потому что iPhone казался чем-то очень особенным, не похожим на «просто телефоны». И если люди из GPDA могут его чинить, значит они просто сверхпрофессионалы, у которых есть чему поучиться! На практике же iPhone оказался не таким страшным и многое из того, что я знал о мобильниках, пригодилось при его ремонте. Уже примерно через неделю после прихода в GPDA я ремонтировал их — только в путь.

Сергей Вильянов: А по какому поводу обычно приносили в ремонт первые «айфоны»?

Александр: Чаще всего, конечно, колотили экраны — в день на замену приходило минимум 10-15 человек. Ну и другие стандартные сценарии — «утопленники», разбитые корпуса, проблемы с зарядкой… Постепенно народ вошел во вкус кастомизаций вроде золотой рамки, черного корпуса (напомним, первые iPhone были серебристыми — прим. редакции) и, наконец, светящегося яблочка. О последней разновидности вспоминать особенно приятно, потому что придумал и реализовал этот мод именно я. Мы с коллегой поначалу удивлялись — почему Apple сама не придумала «оживить» тыльную часть таким несложным способом? А потом я отлил яблочко из светопроводящего пластика, заменил им стандартное, благо они не были с корпусом единым целым, подвел светодиоды по контуру, запитав их от подсветки экрана и, собственно, всё. Хотя нет: чтобы компенсировать возросшую нагрузку, мы в такие iPhone устанавливали батареи увеличенной емкости. Спрос на эту модификацию был немалым.

И конечно, с выходом каждой новой версии прошивки к нам валом валил народ, согласившийся на обновление таковой через iTunes. Как мы помним, смартфоны Apple первого поколения для нашего рынка не были предназначены в принципе, и после установки официальной прошивки они разом лишались всех установленных припарок, превращаясь, в лучшем случае, в iPod Touch.

Моддерские корпуса и чехольчики — не основа бизнеса, но приятное подспорье

Сергей Вильянов: Кстати, давно хотел спросить — а у нас где-то учат ремонту мобильников? Или все доходят своим умом?

Александр: Курсы по ремонту организуют компании, занимающиеся оптово-розничной торговлей запчастями к разнообразным мобильным устройствам. Так они и деньги дополнительные зарабатывают, и клиентскую базу расширяют. Понятно же, что людям проще и приятнее потом закупаться у тех, кого хорошо знают. Стоят курсы недешево: например, в 2006-м за две недели просили 15 000 рублей. А в основном, конечно, люди начинают с каких-то собственных опытов, чтения форумов, инструкций для сервисных центров, общения с более опытными товарищами и так далее. Но, к сожалению, бывает и так, что «вчера жарил шаурму, сегодня жарю телефоны».

Сергей Вильянов: Когда ты организовал свою компанию?

Александр: Сразу как только исполнилось 18. Зарегистрировал ООО, нашел офис и начал потихоньку работать. Первого клиента я встретил… в метро. Увидел, что у одного мужчины разбито стекло HTC P3450 Touch, подошел и сказал, что могу это починить. Мужчина отнесся к предложению сдержанно: мол, в сервисном центре мне за это удовольствие предложили заплатить 4 500 рублей, и лучше я так похожу. Предложил поменять за 2 500, продиктовал телефон, и через пару дней мужчина принес аппарат. Интересно, что через полтора года он появился снова и все с тем же HTC Touch, только на сей раз проблемы возникли с сетью. И это тоже починили.

Но, врать не буду, поначалу с клиентурой было не очень хорошо. Одно дело, когда занимаешься ремонтом дома, в качестве приносящего деньги хобби, а совсем другое, когда над тобой дамокловым мечом висит немалая арендная плата, которую надо вносить ежемесячно. Я обзвонил всех своих прежних клиентов — мол, теперь все серьезно, приезжайте. В колледже всем рассказал, в соседних офисах… Нет, народ стал изредка заходить, но для выхода на самоокупаемость потока явно не хватало. Попробовали раздавать листовки, напечатали 2000 копий, но проку от этого не было никакого.

Наличие такого мудреного блока питания позволяет запитывать телефон «по частям» и выявлять прячущиеся дефекты

Честно говоря, по итогам первой недели я немного упал духом, но совершенно неожиданно полезным оказалось объявление, размещенное на «Яндекс.Директ». Я его давал скорее из любопытства, но вдруг телефон в офисе начал звонить, пошли люди… Не могу сказать, что после этого проблем с клиентами не стало вообще, — нет, одним «Директом» сыт не будешь, особенно учитывая цену контакта по самым интересным словам, достигающую 10 и более долларов за клик (например, переход по запросу «iPhone» стоит $5-10). Причем, понятное дело, деньги с тебя система снимает вне зависимости от того, пришел ли к тебе клиент или просто открыл несколько десятков окон в браузере из любопытства. Но все же эффект был заметным.

Сергей Вильянов: Аппараты какой марки понесли к тебе чаще всего? «Айфоны»?

Александр: Нет, конечно. В 2008-м продукция Apple в России была, пожалуй, еще более «статусной», чем сейчас, и ремонтировать ее обычно несли в известные сервисные центры вроде GPDA. У меня iPhone бывали совсем нечасто, если только знакомые приносили. А так несли аппараты Nokia, которые, кроме популярности, были вдобавок еще и наиболее ремонтопригодными. Также регулярно поступали Samsung и Sony Ericsson.

Сергей Вильянов: Были какие-то модели со стопроцентным браком?

Александр: Честно говоря, не припоминаю таких. В абсолютном большинстве случаев приносят телефоны с поломками, возникшими в ходе небрежной эксплуатации (возможно, дело еще и в том, что действительно бракованные экземпляры люди стараются починить по гарантии в официальном сервисе. — прим. редакции). Телефоны роняют, топят, причем не меньше трети «утопленников» оказывается в унитазе…

У Nokia 8800 есть типичная проблема — забивается сеточка динамика. Буквально 4-5 месяцев, и человек перестает слышать собеседников. Простая чистка сеточки не помогает: пыль проникает в сам динамик, и его диффузор перестает шевелиться. Проблема решается только заменой всего динамика. Для телефона, стоившего от 35 000 рублей и выше, недоработка, конечно, неприятная.

Сергей Вильянов: У Vertu подобное бывало?

Александр: В Vertu меня в свое время удивили очень хрупкие детали. Например, шлейфы — если обращаться с ними так же, как с аналогами в Nokia, непременно загубишь. Конечно, то, что это Nokia, все равно заметно, но в Vertu хотя бы модифицированные прошивки используют. А вот Mobiado, помнится, порадовали: набрал на прибывшем в сервис аппарате знаменитую комбинацию *#0000# и узнал, что в руках у меня Nokia 6233 с версией прошивки 3.10. Учитывая разницу в цене (а тот экземпляр в России стоит 120 000 рублей), нежелание парней из Mobiado напрягаться даже вызывает легкую зависть.

Сергей Вильянов: А это правда, что современные аппараты изначально менее долговечны, чем их предшественники лет пять или, тем более, десять назад?

Александр: Да, однозначно. И причина этого видна невооруженным глазом. Во-первых, электронная начинка становится все более интегрированной, и если раньше за что-то отвечало 2-3 чипа, теперь их функционал реализован в одном. Соответственно, если с ним что-то не то, отказывает всё сразу. Но это еще полбеды! Раньше чипы размещались на плате рядом друг с другом и на достаточном расстоянии, что позволяло обеспечивать достаточно надежную пайку. Теперь же в моде многослойный дизайн. Телефоны, конечно, получаются более компактными, но давайте посмотрим — как это выглядит на примере Nokia 6700. Его центральный процессор, куда встроен еще и видеоускоритель, расположен прямо под модулем памяти. Справа — единый контроллер питания. Плата маленькая, контакты гораздо меньше, чем раньше. Выводы тоже меньше. Соответственно, стойкость к механическим воздействиям невысока.

Основная плата Nokia 6700. Вид спереди…

…и сзади

И ладно бы от удара нарушался контакт только у одного чипа. Например, из-за того, что у 6700 модуль памяти и CPU находятся друг над другом, при ударе контакт с материнской платой нередко теряют оба и телефон перестает включаться. В фирменном сервисном центре в таких случаях обычно предлагают заменить плату в сборе или продать аппарат на запчасти. Но мы, если сами чипы живые, обычно восстанавливаем работоспособность аппарата без замены платы.

Если же мы посмотрим на относительно старый смартфон Nokia N70, многие из которых, несмотря на возраст, прекрасно работают до сих пор, мы увидим, что процессор у него отдельно, графический ускоритель — отдельно, и даже за питание отвечает два чипа: один обслуживает, скажем так, основную систему, а другой периферию — камеру, Bluetooth и т.д.

Слева направо: основные платы Nokia 6700, N95 и N70

Теперь же плата маленькая, а берет на себя очень много. Небольшой удар — и все.

В большинстве случаев телефон можно реанимировать полностью, за исключением «утопленников». Даже если внешне никаких признаков окисления или вздутий на плате нет, никто не может сказать — что происходит внутри каждой микросхемы? Внешне-то она может выглядеть идеально, но пройдет месяц, другой, и изначально поврежденный чип может отказать. Хорошо еще, если телефон просто перестает работать, — проще найти источник проблем. А вот если он просто мелко «глючит», диагностика осложняется в разы.

Сергей Вильянов: Кого из современных «нокий» приносят чаще всего?

Александр: Как правило, это 6700 и другие модели в ценовом диапазоне от 7 до 15 тысяч рублей.

Сергей Вильянов: А, скажем, знаменитый телефон-фонарик 1100 приносили?

Александр: Да, был один случай. У того экземпляра нарушился контакт между материнской платой и выводами на аккумулятор. Ремонт обошелся в 300 рублей.

Надо сказать, что по части плотности компоновки iPhone 4 даст фору кому угодно. Для сравнения рядом лежит плата Nokia C7

Сергей Вильянов: Как с качеством у Samsung?

Александр: Все зависит от модели и времени изготовления. Вообще, я, как человек, занимающийся ремонтом, марку Samsung всегда недолюбливал, потому что они заливают телефон компаундом, эпоксидной смолой, защищающей микросхемы от механических повреждений. Защищает она, прямо скажем, не всегда, а вот демонтировать микросхему оттуда может далеко не каждый. Nokia раньше тоже такое практиковала, и вот у них-то компаунд был самый суровый, на нагрев не реагировал вообще, тогда как у Samsung он вскоре превращается в желе. Приходилось фактически отрывать чип, а потом паять заново. И еще один нюанс: если от удара трескался сам компаунд, это автоматически означало гибель значительной и непредсказуемой части электронной начинки, им «защищаемой». Мы, конечно, брались за ремонт и в таких случаях, но стоил он дорого, так что клиенты чаще предпочитали купить что-то новое.

Стекло микроскопа не выдержало работы с паяльником. Пришлось заменить его термоскотчем. Пайка с 40-кратным увеличением — постоянная часть работы

У Samsung есть очень популярная модель S5230 с сенсорным экраном, у которой несколько модификаций — La Fleur, Star, TV и другие. За свою цену предложение привлекательное. Но вот какая незадача: сенсор у 5230 пластиковый, и он гарантированно выходит из строя через 15-16 месяцев после начала эксплуатации. Даже если вы будете с ним очень нежны, все равно. А если оставить телефон на жаре, сенсор откажет еще раньше — просто в силу не очень удачно подобранного клея, при помощи которого он собран. Поэтому если нам звонят и говорят: «Здравствуйте, у меня не работает сенсор на телефоне», я сразу же уточняю — не о S5230 ли идет речь. И люди очень удивляются моей прозорливости. Был полуторамесячный период, когда нам такие аппараты гарантированно приносили по 3-4 штуки в день, а это очень немало. Сейчас волна спала. Возможно, в Samsung как-то локализовали эту неприятность, устранение которой стоит полторы тысячи рублей.

Сергей Вильянов: Как решается вопрос с запчастями?

Александр: Найти необходимое можно, но в последнее время появилось слишком много подделок. Например, в 2007 году, когда «айфоны» только появились, ни о каких подделках даже речи не шло. Все детали, поступающие к нам, были оригинальными. Помню, часто выходил из строя нижний шлейф – от слишком яростного втыкания зарядного устройства или энтузиазма какого-то другого рода. Так вот, несмотря на свою неопытность и довольно сложный процесс установки, в ходе которого шлейф перегибается пять раз, мне всегда удавалось сделать нужную операцию с первого раза. Теперь же каждый второй шлейф оказывается бракованным: ставишь, вроде все нормально, но аппарат с ним не заряжается. Ставишь другой, зарядка идет, но не работает микрофон. Раздражает это, конечно, страшно. Мы в итоге так и отказались от «совместимых» комплектующих в пользу оригинальных, хотя это и бьет по марже. Ведь цены-то на ремонт упали: если в далеком 2007-м замена дисплея стоила 7 500-8 000 рублей, то теперь 3 500-4 000, несмотря на «чуть» другой курс доллара. Поэтому соблазн сэкономить возникает у всех. Тем более что сегодня из поддельных комплектующих можно собрать практически весь iPhone. Помню легкий шок, когда еще в GPDA начали приходить клиенты, жалуясь, что в установленные нами экраны пыль набивается. Посмотрели, а это, оказывается, такая неудачная подделка экранной сборки: если у оригинала она проклеена по всему периметру, то китайцы сэкономили — склеили только сверху и снизу. Таких казусов, на самом деле, много. И я однажды решил, что собственное время и доброе имя дороже.

Запас карман не тянет

Сергей Вильянов: Детали обычно покупаются в России или заказываются за границей?

Александр: Если аппарат новый, все идет только из-за бугра. Причем, скорее всего, поначалу это будет не оригинал. Вообще, покупать за границей выгоднее, вопрос только в оперативности и цене доставки. Иногда бывает так, что деталь нужна срочно, и тут уж не до экономии. Или сложишь цены детали и доставки, и получается практически московская цена. К нам как-то пришла молодая китаянка и на ломаном русском предложила почитать прайс-лист. Изначальные цены в нем были не очень интересными, но мы отлично поторговались и начали сотрудничать. Сейчас она уже вернулась в Китай и периодически мы через нее берем разные вещи. Приятно, что китайцы потихоньку отходят от практики «продал и убежал». Раньше, бывало, купишь что-то, на месте обнаруживается подделка, а они включают дурочку и винят службу доставки. Теперь же они начали думать о пользе продолжительного сотрудничества.

Сергей Вильянов: Те, кто занимается компьютерными комплектующими, знают — цена за полгода может упасть в два-три раза. С телефонными такая же история?

Александр: Скажем так, похожая. Горячая новинка вроде Turbo SIM GEVEY сначала стоила около сорока долларов, а сейчас можно найти дешевле десятки. «Просто детали», конечно, дешевеют менее стремительно — по мере выхода из эксплуатации моделей, для которых они предназначены.

Поддельный экран iPhone 4 вычислить легко — он заметно более светлый (справа)

Сергей Вильянов: Бывали случаи, когда человек приносил в ремонт китайскую подделку и только тогда узнавал, что несколько месяцев ходил отнюдь не с оригиналом?

Александр: Да, такие приходят регулярно. И всегда бывает неудобно человеку объяснять, что его обманули. К сожалению, мы сами ремонтом подделок не занимаемся и рекомендуем обращаться на рынки вроде Горбушки. Там есть специалисты.

Сергей Вильянов: А сколько вообще живет среднестатистический телефон до первого ремонта?

Александр: В среднем можно ориентироваться на полтора года. После этого, даже если с электроникой и экраном все в порядке, начнет сдавать аккумулятор, и в случае модной несъемной конструкции — это ремонтный случай. Ну и с каждым поколением, как я уже говорил выше, растет плотность расположения элементов внутри корпуса, и даже совсем слабые, казалось бы, механические воздействия могут привести к поломке. Например, в iPhone 4 очень легко отходят контакты. Можно купить абсолютно рабочий аппарат с рук, попробовать залить новую прошивку — и получить «кирпич», потому что, когда-то от небольшого удара отошла пара контактов у модемной флешки. В сервисе же предложат сделать замену материнской платы — за очень ощутимую сумму.

Сергей Вильянов: Бизнес прибыльный?

Александр: Хороший мастер в приличном сервисном центре зарабатывает в Москве от полутора тысяч долларов. Но это именно хороший, начинающим платят поменьше. Что же касается собственного бизнеса… Здесь, как нетрудно догадаться, все зависит от умения вести бизнес, потока клиентов, структуры затрат и тому подобных вещей. При благоприятном раскладе можно вскоре выйти на прибыль порядка 5-7 тысяч долларов в месяц. Другой вопрос, что эти деньги неправильно просто класть в карман: требуется новое оборудование, ремонт помещения, реклама и прочая, и прочая.

Владельцев топовых смартфонов с разбитыми экранами с нетерпением ждут в любом сервисе. Работа по большому счету несложная и недолгая, а прибыль приличная

Маржа с каждого ремонта составляет 15-20%. Но это, конечно, усредненный вариант. Иногда приходит 15-20 человек, и по итогам дня обнаруживаешь, что остался при своих. А иногда 2-3 заказа, но прибыль порядочная. Не скрою, рад, когда приносят в ремонт Samsung Galaxy S, Galaxy S II, iPhone 4, Nokia 8800 и другие недешевые аппараты, ведь у них и ремонт недешевый. Но беремся, конечно, за все. Довольный клиент расскажет троим, недовольный — десяти. Репутация же для меня очень важна.

P.S. Во время разговора Александр разобрал HTC Mozart и заменил 8-гигабайтную карту, установленную в нем по умолчанию, 16-гигабайтной. Аппарат удачно перенес апгрейд, и теперь у меня на руках уникальный Mozart с удвоенной памятью. Процедура обошлась в 500 рублей без учета цены самой флешки.

HTC Mozart в неглиже

Также Александр выразил готовность ответить на вопросы читателей, если таковые последуют.