Сегодня 25 апреля 2025
18+
MWC 2018 2018 Computex IFA 2018
реклама
Offсянка

Шизо-криптография

Непосредственно сейчас на стыке большой политики и защиты информации из уст высокого государственного руководства по всему миру звучит просто-таки зашкаливающее количество неправды. И если воспринимать всю эту ложь всерьез – как объективный показатель (не)честности тех людей, которые регулярно и повсюду становятся вождями человечества, – то вся цивилизация наша выглядит одной большой ошибкой природы, тупиком и безнадёгой. Но с другой стороны, если смотреть на ситуацию с медицинской точки зрения, считая нынешнее состояние власти чем-то вроде тяжелой, но все-таки излечимой болезни, то появляется и некоторая надежда на выздоровление.

Ну а дабы суть происходящего – окруженного ощутимым полем психиатрического расстройства – стала понятнее и для тех, кто мало что смыслит в тонкостях медицины и защиты информации, первым делом полезно привести пару содержательных цитат. Фрагмент первый – из стандартных справочников и словарей по терминологии современной психиатрии. Где тоже, если кто не в курсе, имеется термин «криптография», но означает он несколько иные вещи:

«Криптография: создание психически больными нового символического письменного кода. Наблюдается при шизофрении. Отражает в письменной речи явление криптолалии. Криптолалия: создание больными новой, нелепой "речи", сплошь состоящей из неологизмов и не могущей служить средством коммуникации между людьми. Наблюдается при шизофрении...»

Фрагмент второй – для наглядной демонстрации того, что на самом деле имеется не просто терминологическая, а куда более глубокая-таинственная связь между «оккультным» (как считалось веками) искусством криптографии и психическим здоровьем человека. Данная цитата относится к жизни персонажа, своими блестящими достижениями весьма знаменитого в истории секретных спецслужб и криптографической науки XX века:

Хранение в себе такой массы государственных тайн не могло сильнейшим образом не сказаться на здоровье У.Ф.Ф. – как на психическом, так и на физическом. Про моральную сторону главного дела всей своей жизни – чтения почты других людей – он написал такие слова: «Я часто задавал себе вопрос, а не была ли вызвана львиная доля моих психических проблем на протяжении всех этих долгих лет – хотя бы отчасти, по крайней мере – вот этой двусмысленностью моей работы...»

Когда же один давний приятель как-то по случаю спросил его, а не является ли необходимостью быть сумасшедшим, чтобы быть криптографом, У.Ф.Ф. ответил ему так: «Необходимости в этом нет, но в работе это помогает...»

Конкретнее о том, что за человек был У.Ф.Ф., о том, как звали его приятеля (тоже далеко не последнего человека в мировой индустрии криптографии), и о том, сколь интересен был исторический контекст, на фоне которого дружили эти люди, речь пойдет чуть позже. А пока самое время напомнить, чем же таким психиатрически-настораживающим удивляет текущая ситуация вокруг стойкого шифрования информации.

Рассуждая отвлеченно и абстрактно, крайне глупо было бы утверждать, будто на руководящие посты в наиболее мощных и влиятельных государствах планеты то и дело пробираются не просто психически неустойчивые люди, а вообще натуральные шизофреники. Ведь понятно же, что руководить государством должны люди непременно со здоровой и стабильной душевной организацией. Но вот если конкретно и повнимательнее прислушаться к тем вещам, что заявляют ныне первые государственные лица, то на данный счет закрадываются сильнейшие сомнения. А чтобы они стали понятны всем, достаточно лишь взглянуть на медицинское определение недуга:

Шизофрения (от др.-греч. «расщепление рассудка») – психическое заболевание, связанное с распадом процессов мышления, рассогласованностью эмоциональных реакций и неадекватным восприятием реальности. Наиболее частыми проявлениями болезни являются галлюцинации, параноидный или фантастический бред.

Если процитированное определение не вызывает протестов и возражений, то теперь уместно привести слова и аргументы большого человека в госадминистрации США, директора ФБР Джеймса Коми, с помощью которых он пытается сегодня убедить общество и законодателей в том, что стойкое шифрование файлов и коммуникаций – это абсолютное зло, которое вот-вот разрушит всю работу правоохранительных органов:

Мы сползаем к такой ситуации, когда очень многие люди начнут смотреть на нас со слезами на глазах и говорить нам: «Что это значит, что вы не можете? Моя дочь пропала. У вас есть ее телефон. Что это значит, что вы не можете мне сказать, с кем и о чем она переписывалась, прежде чем исчезла?..» Когда я слышу, как руководители ИТ-индустрии заявляют, будто приватность и тайна личной жизни должны быть превыше всего, я закрываю глаза и говорю себе: «Только попытайся представить себе, как выглядит мир, где педофилов нельзя увидеть, где нельзя увидеть похитителей людей, нельзя увидеть наркоторговцев...»

Сами по себе эти слова, конечно же, еще не доказательство, что у шефа ФБР «не все дома». Хотя для экспертов, знакомых с технической стороной проблемы, тут сразу же видно, что в подобной аргументации, помимо чрезмерной эмоциональности, нет никаких убедительных фактов и доказательств. Более того, специалисты, знакомые с историей вопроса, тут же припомнят, что по сути те же самые аргументы привлекал 20 лет назад другой директор ФБР, Луи Фри, когда надо было навязать «клиппер-чип» и запрет на стойкую криптографию при администрации Билла Клинтона. Короче, история известная, и ничего особо нового тут вроде бы не звучит.

Существенно новым в нынешней ситуации является то, что и в других больших-влиятельных государствах власти ныне дозрели до похожей криптопсихологии – и открыто предлагают США сражаться с мировым злом совместно. В частности, власти Китая объявили, что тоже видят в сильной криптографии серьезную помеху для своей борьбы с террористами и преступниками. А потому отныне будут требовать встраивания «бэкдоров» («черного хода» для доступа правоохранительных органов к зашифрованной информации) в любые коммуникационные сервисы и устройства, продаваемые на китайском рынке. Включая и все американские инфотехнологии, естественно.

Рассуждая хоть и наивно, но в духе здравомыслия, логично предположить, что при столь очевидном единодушии в выборе врагов и методов борьбы с ними властям США и Китая тут было бы очень легко договориться. Однако в реальной жизни мы наблюдаем нечто диаметрально противоположное. Президент США Барак Обама в самых решительных выражениях раскритиковал и отверг все подобные предложения Китая:

«[Эти их новые законы] по сути дела заставили бы все иностранные компании, включая и компании США, предоставлять китайскому правительству механизмы, с помощью которых они смогут шпионить и отслеживать деятельность всех пользователей… [На переговорах с китайским руководством] мы заявили им очень ясно и отчетливо, что они должны изменить эту позицию, если намерены продолжать совместные дела с Соединенными Штатами...»

После столь решительной отповеди человеку постороннему было бы довольно легко предположить, что у лидеров некогда «самой свободной страны мира» что-то там опять поменялось в приоритетах и ценностях, они вдруг поняли, что «шпионить и отслеживать деятельность всех пользователей» – это же действительно как-то нехорошо и некрасиво (тотальная и постоянная слежка, отказ от презумпции невиновности, все такое прочее). А потому, вероятно, теперь у США здесь наметилась какая-то новая, более здравая позиция.

На самом деле ничего подобного нет и даже не намечалось. Власти США, как и прежде, решительно настроены ослаблять всю сильную криптографию – но только почему-то уверены, что это дозволено исключительно им. А в качестве укрепления этой странной позиции изобретается как бы новый, понятный лишь для них самих язык (см. психиатрическое определение криптолалии).

Теперь то, что прежде все именовали «бэкдорами», американские лидеры называют Front-door («парадная дверь», ибо государство, которому все граждане обязаны слепо доверять, имеет полное право входить в любой дом через парадную дверь, если сочтет это необходимым). Попутно для того же самого, по сути, появился и еще более витиеватый термин – «золотой мастер-ключ». Объяснять смысл термина, вероятно, не требуется. Но вот с какой стати власти США решили, что таким чудо-ключом смогут пользоваться лишь они одни, не знает никто.

Гигантскую американскую ИТ-индустрию, которая уже вполне ощутимо несет потери в доходах и репутации из-за непомерных аппетитов своих спецслужб, пытающихся следить за всеми сразу и разоблаченных в файлах от Эдварда Сноудена, эта позиция властей сильно беспокоит (если выражаться помягче). На одной из недавних встреч капитанов индустрии с адмиралом Майком Роджерсом, нынешним директором АНБ США, соответствующие вопросы были заданы в совершенно конкретной форме:

«Если мы будем встраивать слабости / бэкдоры или золотые мастер-ключи для правительства США, то считаете ли вы, что мы – а мы (компания Yahoo!) имеем около 1,3 миллиарда пользователей по всему миру – можем делать то же самое для китайского правительства, для российского правительства, для правительства Саудовской Аравии, для Израиля, для французского правительства?..»

Принимая во внимание отчетливое «расщепление рассудка» в позиции американской госадминистрации по данной проблеме (как и по множеству других, впрочем), понятно, наверное, что на столь прямо поставленный вопрос адмирал Роджерс в принципе не мог дать столь же прямой ответ типа «да» или «нет». Естественно, он начал увиливать и уходить в абстрактные рассуждения «про надлежащие юридические рамки для доступа правоохранительных органов». Но аудитория ему попалась уже тертая, так что главу АНБ все же вынудили вернуться к сути вопроса и сформулировать свою позицию в более конкретном виде.

Однако и после нажима единственное, что смог тут выдать адмирал по сути, прозвучало в таком виде: «Я думаю, что мы сможем проложить наш курс в такого рода обстоятельствах». И все, на этом обсуждение темы было им закрыто…

Из всей этой истории несложно, наверное, понять, что власти и спецслужбы США совершенно определенно и категорически намерены и дальше следовать своему расщепленному криптокурсу. Несколько труднее понять техническую сторону дела – а как же конкретно им мыслится воплощение подобных идей в условиях, когда все вокруг, казалось бы, уже вполне осведомлены про эту государственную шизофрению…

И вот чтобы хоть как-то прояснить эту сторону проблемы (полностью понять ее, к сожалению, даже людям с относительно здоровой психикой пока не по силам), будет очень полезно и поучительно обратиться к двум вещам. (1) К медицинскому определению криптографии – как «созданию особого кода, порождаемого психически больными». И (2) к истории жизни того самого У.Ф.Ф., который со своими странными идеями – о связях сумасшествия и криптографии – фигурировал в самом начале данного текста.

Звали этого человека Уильям Фредерик Фридман (1891–1969). В истории же XX века он наиболее известен как один из самых выдающихся криптографов и родоначальников криптологической науки, с одной стороны, а также, со стороны другой, как один из отцов-основателей крупнейшей на этой планете шпионской спецслужбы – Агентства национальной безопасности США, или, кратко, АНБ.

Еще одним примечательным моментом в личности данного человека – об этом по естественным причинам упоминают куда реже – следует считать довольно хрупкую и неустойчивую психику Фридмана, из-за чего он неоднократно оказывался в больницах для психиатрического лечения и реабилитации. Для нас же сейчас этот момент оказывается наиболее интересным, а в особенности любопытны те конкретные обстоятельства, которые стали причиной психических срывов и расстройств у великого криптографа.

Первый эпизод такого рода имел место в конце 1941 года, сразу же после разгрома японцами тихоокеанского флота США в Пёрл-Харборе. Для Уильяма Фридмана, который в ту пору возглавлял криптоаналитическое подразделение армии США, это сокрушительное военное поражение его страны стало еще и тяжелейшей личной трагедией. Потому что он не только чувствовал личную ответственность за произошедшее, но и был абсолютно уверен, что его криптографы сделали все для предотвращения этой катастрофы.

Здесь надо пояснить, что очень успешное вскрытие шифров Японии было предметом особой гордости Фридмана и его команды. Американские криптоаналитики на регулярной основе обеспечивали массовое дешифрование как военной, так и дипломатической переписки этого потенциального противника, постоянно снабжая власти США наиболее достоверной информацией о намерениях японского руководства.

Но в делах высокой государственной политики, как известно, из-за вечных конфликтов интересов ничего не бывает просто. И очень непросто, в частности, выглядели расклады той поры в высших эшелонах власти США. Для Америки становилось все труднее по-прежнему оставаться нейтральной в полыхавшей мировой войне, но если президент Ф.Д. Рузвельт был очень решительно настроен против нацистов и видел будущее США только в союзе с Великобританией, то в американском Конгрессе, напротив, весьма и весьма сильными были прогерманские и антисоветские настроения.

В таких условиях у Рузвельта практически не было шансов «просто так» получить одобрение Конгресса на присоединение к антигитлеровской коалиции. А если бы он сделал это самостоятельно, в обход законодательной власти, то перед президентом, нарушающим конституцию, всерьез замаячила бы процедура отрешения от власти. С другой же стороны, поскольку Япония, как главнейший потенциальный враг США в Тихоокеанском регионе, была военным союзником гитлеровской Германии, то жестокое и вероломное нападение японских милитаристов стало бы очень подходящим поводом или рычагом для решительного вывода страны из подвешенно-неопределенного состояния…

В истории США до сих пор остаются спорными и как бы туманно-неясными вопросы о том, где, как и почему задерживались дешифрованные японские телеграммы с важной информацией о явно готовящемся ударе по американскому флоту. Но зато достоверно известно, что после катастрофы в Пёрл-Харборе у шефа криптоаналитиков Уильяма Фридмана натурально поехала крыша – он фактически перестал что-либо соображать и реагировать на окружающих, непрерывно повторяя только одно: «Но ведь они же знали, они же знали, они же знали...»

В общем, лично для У.Ф. Фридмана вступление США в мировую войну ознаменовалось его первым попаданием на койку в психлечебнице. А примерно еще через десяток лет история повторилась. И опять при весьма двусмысленных криптографических обстоятельствах.

Поскольку среди главных итогов победы антигитлеровской коалиции оказались не только беспрецедентно возросшие военно-политическая мощь и амбиции США на мировой арене, но и соразмерно развившиеся аппетиты и возможности американских спецслужб, в делах шпионских стали происходить очень большие перемены. Сначала в 1947 году под сильным влиянием британских коллег была создана крупная и сильная разведструктура под названием ЦРУ. А еще через пять лет по аналогичной схеме несколько разрозненных криптографических и радиоразведывательных подразделений в составе вооруженных сил и правительства были объединены в мощную, единую и чрезвычайно секретную спецслужбу – АНБ США.

Естественным образом оказавшийся у истоков создания этого агентства, Уильям Фридман в тот период пребывал уже в весьма солидном предпенсионном возрасте (официально он уйдет на покой в 1955-м), занимая почетные должности помощника директора и консультанта по научно-исследовательским вопросам. Однако и в этом качестве ему довелось сыграть ключевую оперативную роль в одной очень важной, деликатной и по сию пору официально засекреченной миссии.

Для независимых историков криптографии, впрочем, эта тайная миссия давным-давно уже никакой не секрет, и в данной профессиональной среде она известна под условным наименованием «Операция BORIS». Ибо именно так, Борис Хагелин, звали одного давнего приятеля Уильяма Фридмана. Этот шведский изобретатель и предприниматель в годы войны стал миллионером на поставках вооруженным силам США своего шифратора Hagelin, а после победы над нацистами сделал еще один гениальный ход, разместив штаб-квартиру своей фирмы Crypto AG в нейтральной Швейцарии, «надежной, как ее часы, банки и армейские ножи».

Специфическая аура нейтральности и надежности не только обеспечила Crypto AG быстрый и внушительный успех на мировом рынке шифраторов, но и сподвигла еще несколько подобных фирм также сделать своей базой Швейцарию. Поэтому именно туда в начале 1950-х был направлен Уильям Ф. Фридман – дабы склонить к тайному сотрудничеству с разведкой США прежде всего Хагелина, а может и прочих — кого получится.

О деталях этих переговоров, ясное дело, ничего толком не известно, поскольку соответствующие отчеты до сих спрятаны в сверхсекретных архивах спецслужб. Но благодаря проведенным в 1970-1990-е годы расследованиям журналистов было достоверно установлено, что АНБ, всячески запугивая «нейтральных» изготовителей шифраторов коммунистической угрозой, сумело склонить их к сотрудничеству. Итогом же этого сотрудничества стала разработка особых, «расщепленных» или шизо-криптографических схем, которые для всех представлялись как бы стойкими и надежными, а криптоаналитикам АНБ позволяли без проблем вскрывать шифропереписку, засекреченную такого рода алгоритмами…

Именно тогда, похоже, и родился знаменитый ныне принцип работы АНБ под названием NOBUS, расшифровываемый как «никто, кроме нас» (Nobody But US). И именно тогда, скорее всего, в самом начале доверительных бесед Фридмана с давним приятелем, Хагелин, впервые услышав о столь фантастических замыслах американской разведки, сказал коллеге что-то вроде «Да вы там совсем уже рехнулись, что ли»…

Какие конкретно слова в тот момент звучали, впрочем, никто достоверно не знает. Но зато вполне достоверно, из письменного свидетельства жены Фридмана (тоже правительственной криптографини, кстати), известен тот финал диалога между У.Ф.Ф. и Борисом Хагелином, который приведен в самом начале настоящего текста – о том, что сумасшествие для криптографа не обязательно, но может ощутимо помогать в работе…

Слова эти, наполненные горькой иронией, очень хорошо запомнились Элизбет Фридман по той, вероятно, причине, что по возвращении из служебной командировки в Швейцарию ее муж впал в сильнейшую депрессию, переросшую в психическое расстройство и закончившуюся очередным лечением в стационаре… Опять подлечившись, впрочем, Фридман еще не раз в 1950-е годы посещал европейских соратников.

Подводя итоги этой шизо-криптографической истории, обязательно следует отметить вот какую настораживающую вещь. В отличие от обычной шизофрении, которая, насколько известно медицине, не передается между людьми, как инфекция, воздушно-капельным или половым путем, криптографическая форма той же болезни, очевидно, штука заразная. И едва в США обозначилось обострение этого недуга (судя по характерным заявлениям директоров ФБР и АНБ), как тут же с очень похожими признаками инфекции стали выступать лидеры других стран и организаций – настаивая на ослаблении стойкого крипто и необходимости полного контроля за коммуникациями граждан: премьер-министр Великобритании Джеймс Камерон, шеф Европола Роб Вэйнрайт, первые лица Франции, власти Китая и России, ну и так далее — список зараженных прирастает с каждым днем.

Но есть, впрочем, и хорошие новости. В силу понятных причин (хвала Эдварду Сноудену), на данном этапе развития как большому, так и малому ИТ-бизнесу гораздо выгоднее открыто выступать на стороне общества, а не ложиться под пресс тайных соглашений со шпионскими спецслужбами. Так что идеи и технологии стойкой, удобной в использовании криптографии востребованы на рынке куда больше, нежели концепция спецслужб об обязательных бэкдорах (которыми смогут воспользоваться не только честные правоохранители, но и преступники любого сорта – что понимают все, кроме зараженных вирусом шизо-крипто).

Ну а кроме того, в обществе постепенно нарастает осознание, что в нынешних условиях тотальной ИТ-слежки применение людьми стойкого крипто становится не столько правом, сколько обязанностью всякого ответственного гражданина. Ибо только так и можно остановить сползание к тирании серьезно заболевшего государства… Но это, впрочем, уже другая большая история.

Дополнительное чтение:

 
 
Если Вы заметили ошибку — выделите ее мышью и нажмите CTRL+ENTER.

window-new
Soft
Hard
Тренды 🔥
YouTube выручила $8,9 млрд и отпраздновала 20-летие, объявив о новом рекорде загрузок видео 49 мин.
Meta ограничит спамерам охват аудитории и монетизацию в Facebook 4 ч.
Стараниями Илона Маска IBM потеряла миллионные контракты, но всё равно превзошла ожидания аналитиков по итогам квартала 9 ч.
Remedy подтвердила дату выхода и показала много геймплея кооперативного шутера FBC: Firebreak во вселенной Control 10 ч.
Epic Games Store запустил на PC, Android и iOS раздачу комедийного приключения Chuchel от создателей Machinarium и Botanicula 10 ч.
Европейские правозащитники обвинили Ubisoft в незаконном сборе данных игроков 12 ч.
Браузер Chrome для Android наконец-то научился открывать PDF-файлы 13 ч.
9 из 10 россиян хотя бы раз в месяц посещают «ВКонтакте» — VK похвасталась популярностью сервисов и отчиталась о росте выручки 15 ч.
Adobe создала аналог robots.txt для изображений, чтобы запретить обучать ИИ на них 15 ч.
Сюжетный трейлер раскрыл дату выхода Unfinished Business — самостоятельного дополнения к RoboCop: Rogue City 16 ч.
Экономическая неопределённость способствовала росту спроса на процессоры Intel прежних поколений 27 мин.
Итоги первого квартала для Intel оказались лучше ожиданий, но прогноз на второй квартал разочаровал инвесторов 60 мин.
Meta подтвердила массовые сокращения в Reality Labs, затронувшие VR-разработчиков 4 ч.
Новая статья: Обзор смартфона Samsung Galaxy A56: игра в классики 8 ч.
Новая статья: Корпус DeepCool CG580: максимум функциональности, минимум стоимости 9 ч.
Квантовым процессорам из кремния быть — австралийский стартап впервые запутал квантовые «транзисторы» 10 ч.
Motorola представила мощные смартфоны Edge 60 и Edge 60 Pro с ёмкими батареями и Pantone-дисплеями 10 ч.
Xiaomi представила первый в мире смартфон на Snapdragon 8s Gen 4 — Redmi Turbo 4 Pro по цене от $275 12 ч.
Швеция не нашла следов намеренного повреждения кабелей на Балтике, но Китай всё равно мешает расследованию 12 ч.
Xiaomi выпустила игровой монитор Redmi G Pro 27U с Mini-LED и поддержкой 4K со 160 Гц и 1080p с 320 Гц всего за $370 12 ч.